О некоторых вопросах законодательной регламентации уголовно-правового запрета на нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (ст. 264 УК РФ)

УДК 343.211

Кухарева Карина Сергеевна

магистрант

Российский государственный университет правосудия

Центральный филиал

Россия, г. Воронеж

e-mail : miss.kuxareva136@mail.ru

Дудоров Т. Д.

доцент кафедры уголовно-процессуального права, к.ю.н., доцент

Российский государственный университет правосудия

Центральный филиал

Россия, г. Воронеж

Аннотация. В статье рассматривается существующая модель диспозиции ст. 264 УК РФ, а также приложений к ней с учетом предмета, объективной и субъективной сторон основного состава преступления. Делается вывод о необходимости их корректировки в соответствии с реалиями транспортного движения, необходимостью корреляции предписаний уголовного и административного законодательства в условиях существования административной преюдиции, а также криминализации такого деяния как передача управления транспортным средством лицу, лишенному либо не имеющему права управления механическими транспортными средствами, и находящемуся в состоянии опьянения. Предлагается также разграничить понятия «фактическое нахождение лица в состоянии опьянения» и «отказ от прохождения освидетельствования» путем отказа от простого перечисления в примечании к ст. 264 УК РФ, исключив из круга лиц, находящихся в состоянии опьянения, лиц, не выполнивших законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Ключевые слова: транспортное средство, уголовная ответственность, состав преступления, административная преюдиция.

Достаточно долгое время в исследованиях, посвященных автотранспортным преступлениям, дискутировался вопрос об их предмете, что, на наш взгляд, было связано с неудачной формулировкой диспозиции ст. 264 УК РФ. В частности, из ее названия следовало, что предметом преступления является транспортное средство, т.е. устройство, предназначенное для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем (ст. 2 Федерального закона от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения»[1]), а в диспозиции статьи уголовного закона, содержится их частичный перечень (автомобиль и трамвай, а также другие механические транспортные средства). В примечании к ст. 264 УК РФ в предыдущей его редакции указывалось, что к предмету преступления могут быть отнесены также автобусы, тракторы и мотоциклы, и опять же открытый перечень с указанием на иные механические транспортные средства. После внесения изменений и дополнений в ст. 264 УК РФ в 2014 году [2] текст примечания содержит расшифровку формулировки «иные механические транспортные средства» - трактора, самоходные дорожно-строительные и иные самоходные машины, а также транспортные средства, на управление которыми в соответствии с законодательством о безопасности дорожного движения предоставляется специальное право. Если мы обратимся к тексту ст. 25 Федерального закона от 10.12.1995 № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения», то увидим, что специальное право предоставляется, помимо указанных выше механических транспортных средств, еще и на управление троллейбусом, мопедом, трициклом и квадрициклом, что расширят пределы применения исследуемой норма уголовного закона. Таким образом, можно констатировать, что предмет преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ охватывает две группы механических транспортных средств: автомобиль, трамвай (диспозиция соответствующей уголовно-правовой нормы); другое механическое транспортное средство - тракторы, самоходные дорожно-строительные и иные самоходные машины (примечание к ст. 264 УК РФ), троллейбус, мопед, трицикл, квадрицикл (ст. 25 Федерального закона от 10.12.1995 № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения»). Думается, что с учетом реалий современного дорожного движения, упоминание трамвая в тексте уголовного закона становится уже неким анахронизмом. Вполне, на наш взгляд, было бы логично оставить в качестве наиболее востребованного механического транспортного средства автомобиль, указав на наличие перечня иного транспорта данного вида в законодательстве. В этой связи, полагаем, что формулировка ч. 1 ст. 264 УК РФ в части предмета преступления могла бы выглядеть следующим образом: «Нарушение лицом, управляющим автомобилем либо другим механическим транспортным средством, правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека …»

Говоря об объективной стороне исследуемых составов преступлений, можно констатировать, что ее формирует деяние, состоящее в нарушении ПДД в части правил безопасности движения или эксплуатации механического транспортного средства; последствия в виде причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего; причинная связь между деянием и общественно опасными последствиями. С учетом бланкетного характера диспозиции ст. 264 УК РФ для уяснения содержания объективной стороны состава преступления необходимо обратиться к Правилам дорожного движения [3] (далее- ПДД), регламентирующим правила поведения участников дорожного движения, обеспечивающие его безопасность. Анализ названного подзаконного правового акта позволяет констатировать следующее.

Во-первых, п. 1.2 ПДД, содержащий понятие «дорога», предполагает, что местом нарушения ПДД, влекущим уголовную ответственность, может быть не только собственно территория, обустроенная или приспособленная для движения транспортных средств, а также поверхность искусственного сооружения, но и трамвайные пути, тротуары, обочины, разделительные полосы, дворы, строительные и производственные площадки, автомобильные стоянки и т.д.

Во-вторых, нарушение ПДД может выражаться в несоблюдении участниками дорожного движения возложенных на них обязанностей. С учетом значительного объема и детализации таковых приведем лишь некоторые примеры. Нарушение водителем ПДД может выражаться в несоблюдении скоростного режима, неправильном обгоне, нарушении дорожной разметки и запрещающих знаков, правил пересечения железнодорожных переездов, перекрестков и т.д. Пригодность транспортного средства к эксплуатации должна определяться в соответствии с Основными положениями по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанности должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения. Уголовно-наказуемым является повлекшая преступные последствия эксплуатация транспортного средства с неисправностями рабочей тормозной системы, рулевого управления, сцепного устройства (в составе автопоезда), не горящие или отсутствующие фары и задние габаритные огни в темное время суток или в условиях недостаточной видимости, недействующий со стороны водителя стеклоочистителе во время дождя или снегопада. Нарушение правил эксплуатации транспортного средства может проявляться и в несоблюдении установленных правил перевозки пассажиров или груза.

Во-третьих, ПДД содержат понятие «дорожно-транспортное происшествие» (далее – ДТП), считая таковым событие, возникшее в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены люди, повреждены транспортные средства, сооружения, грузы либо причинен иной материальный ущерб. С точки зрения механизма совершения деяния, формирующего объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, ДТП может выражаться в столкновении, опрокидывании, наезде на стоящее транспортное средство, препятствие, пешехода, велосипедиста, гужевой транспорт и т.д. (п. 6.3 Рекомендаций по учету и анализу дорожно-транспортных происшествий на автомобильных дорогах Российской Федерации [4]). При этом, как разъяснил Верховный Суд РФ в п. 3 Постановления № 25 от 09.12.2008 [5], в приговоре необходимо указывать, какие конкретно пункты ПДД нарушены и в чем такое нарушение выразилось. В итоговых актах предварительного расследования должны найти отражение фактические обстоятельства совершения преступления, доказанные впоследствии в судебном заседании, в противном случае – дело подлежит возвращению прокурору для предъявления обвинения с указанием конкретных пунктов правил, нарушение которых повлекло указанные в ст. 264 УК РФ последствия, что, по мнению высшей судебной инстанции, не является восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия.

Составы преступлений, предусмотренные ст. 264 УК РФ по своей конструкции являются материальными и предполагают наступление последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью (ч. 1) или смерти потерпевшему (ч. 3, 5). В нашем случае причинно-следственная связь проявляется в том, что наступившие последствия, предусмотренные ст. 264 УК РФ, в конкретных обстоятельствах были неизбежны, закономерны вследствие нарушения водителем правил безопасности движения или эксплуатации транспорта. Во всех случаях суды в своих решениях указывают на наличие прямой причинной связи, как, например, в постановлении о наложении судебного штрафа, вынесенном в отношении А., подозреваемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ. Излагая описательно-мотивировочную часть с использованием формулы деяние → причинная связь → последствия, мы получаем следующее: водитель А., осуществляя движение со скоростью примерно 40 км/час вблизи дома 61 по ул. 9 Января г. Воронежа, обнаружила пешехода Т., пересекавшую проезжую часть в неустановленном для этого месте справа налево относительно движения автомобиля которым она управляла, своевременно не приняла достаточных мер к снижению скорости своего автомобиля и совершила наезд на потерпевшего → прямая причинно-следственная связь между совершенными водителем А. нарушениями ПДД РФ и наступившими последствиями в виде → причинения по неосторожности Т. тяжкого вреда здоровью [6]. С учетом длящегося характера причинной связи констатация факта ее наличия возможна только в том случае, если деяние во времени предшествует наступившим последствиям, т.е. имеет место логическая цепь: деяние → результат или причина → следствие.

Несмотря на тот факт, что в диспозиции ст. 264 УК РФ имеется прямое указание на неосторожную форму вины, в специальной литературе высказываются суждения о том, что она является сложной, поскольку в части нарушения ПДД у лица имеется прямой умысел, а в части наступления последствий в виде тяжкого вреда здоровью или смерти потерпевшего – неосторожность [7, с. 262]. Не можем оспаривать приведенный тезис применительно к административным деликтам в области нарушения ПДД, однако с точки зрения доктрины уголовного права, он не вполне корректен. Основой для определения двойной формы вины являются положения ст. 27 УК РФ, из которых прямо следует, что соответствующие преступления в целом совершаются умышленно, а описание субъективной стороны составов преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ, предполагает ровно обратное – неосторожность. Полагаем, что вариативность в данном случае имеет место применительно к видам неосторожности, что может быть представлено следующим образом: лицо, нарушая ПДД, действует легкомысленно → предвидит возможность причинения тяжкого вреда здоровью или смерти потерпевшего, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на их предотвращение → лицо, нарушая ПДД, действует небрежно → не предвидит возможности наступления указанных в законе последствий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть.

Не можем мы согласиться и с тезисом о том, что анализируемое преступление совершается специальным субъектом [8, с. 65-68]. Если его обоснование основано на том факте, что лицо, являясь водителем транспортного средства, имеет право на управление им, то согласно п. 2 Постановления № 25 [5], субъект преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ – общий, т.е. вменяемое лицо, достигшее 16-ти летнего возраста, что предполагает ответственность не только лица, имеющего водительское удостоверение, но и любого другого, управляющего транспортным средством. В специальной литературе неоднократно высказывалось предложение о расширении круга лиц, которые могут быть привлечены к ответственности по ст. 264 УК РФ, за счет включения в него водителя, передавшего управление транспортным средством лица, находящемуся в состоянии опьянения, либо лицу, лишенному в установленном законом порядке водительских прав [9, с. 10]. Ни в теории уголовного права, ни в судебной практике названное предложение не получило поддержки, поскольку ключевым признаком объективной стороны всех составов преступлений данной категории является управление механическим транспортным средством. Однако само по себе предложение является конструктивным и может быть реализовано, на наш взгляд, путем криминализации соответствующего деяния в виде отдельной статьи Особенной части уголовного закона, например, 264.2, диспозицию которой можно сформулировать следующим образом: «Допуск к управлению механическим транспортным средством лица, лишенного либо не имеющего права управления механическими транспортными средствами, и находящегося в состоянии опьянения, совершенный собственником либо владельцем механического транспортного средства, и повлекший по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека …».

Субъективная сторона квалифицированных составов, предусмотренных ч. 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ, содержит общий признак, характеризующий субъекта – состояние опьянения. Законодатель в примечании к ст. 264 УК РФ детализирует, что необходимо установить факт употребления субъектом вызывающих алкогольное опьянение веществ, который определяется наличием в организме человека: абсолютного этилового спирта в концентрации, превышающей возможную суммарную погрешность измерений, установленную ст. 12.1 КоАП РФ, а именно - ,16 миллиграмма на один литр выдыхаемого воздуха; абсолютного этилового спирта в концентрации 0,3 и более грамма на один литр крови; наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов либо новых потенциально опасных психоактивных веществ.

Кроме того, законодатель приравнивает к состоянию опьянения отказ водителя от выполнения законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения. В специальной литературе высказываются, на наш взгляд, резонные сомнения относительно обоснованности такого подхода, поскольку он противоречит содержанию базовой уголовно-процессуальной презумпции доказывания о невиновности, закрепленной на уровне Основного закона [10, с. 13]. Фактическое нахождение лица в состоянии опьянения и отказ от прохождения освидетельствования нельзя признать равнозначными, даже при условии необходимости установления ответственности за таковой в силу принципа неотвратимости уголовного наказания. Как представляется, компромисс должен быть найден за счет отказа от простого перечисления в примечании к ст. 264 УК РФ, исключив из круга лиц, находящихся в состоянии опьянения, лиц, не выполнивших законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Следуя нормативно установленным правилам прохождения освидетельствования на состояние опьянения, можно удостоверить отказ от такового на любом этапе путем вынесения медицинского заключения «от медицинского освидетельствования отказался»: до начала проведения освидетельствования, в процессе осмотра врача и любых исследований, при фальсификации выдоха или пробы биологического объекта (например, имитация выдоха, предоставление пробы мочи другого лица) [11]. Полагаем, что подобное детальное правовое регулирование позволяет ввести в лексикон уголовного закона термин «лицо, препятствующее установлению факта наличия или отсутствия состояния опьянения», используя его наряду с понятием «лицо, находящееся в состоянии опьянения» в ч. 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ как квалифицирующий признак, детализировав в примечании к ст. 264 УК РФ, что таковым является водитель транспортного средства, не выполнивший законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения в порядке и на основаниях, предусмотренных законодательством РФ.

Список использованной литературы:

1. О безопасности дорожного движения: Федеральный закон от 10.12.1995 № 196-ФЗ (ред. от 30.07.2019) // Собрание законодательства РФ. 1995. № 50. Ст. 4873.

2. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросу усиления ответственности за совершение правонарушений в сфере безопасности дорожного движения: Федеральный закон от 31.12.2014 № 528-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2015. № 1 (часть I). Ст. 81.

3. О Правилах дорожного движения: Постановление Правительства РФ от 23.10.1993 № 1090 (ред. от 26.03.2020) (вместе с «Основными положениями по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанности должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения») // Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1993. № 47. Ст. 4531.

5. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 (ред. от 24.05.2016) // Бюллетень Верховного Суда РФ. № 2. 2009.

6. Архив Центрального районного суда г. Воронежа. Уголовное дело № 1-276/19.

7. Панкова О.В. Административные правонарушения в области дорожного движения: комментарий к главе 12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (постатейный). М.: Статут, 2016. 600с.

8. Любимов Л.В. Дорожно-транспортные преступления: проблемы законодательного конструирования составов и дифференциации ответственности участников дорожного движения: Дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2005. 234с.

9. Зворыгина С.А. Уголовно-правовая характеристика специального субъекта транспортного преступления: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2013. 22с.

10. Чучаев А.И., Пожарский А.Ю. Транспортные преступления: понятие, виды, характеристика: Монография. М.: Проспект, 2018. 256с.

11. О порядке проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического): Приказ Минздрава России от 18.12.2015 № 933н (ред. от 25.03.2019). Зарегистрировано в Минюсте России 11.03.2016 № 41390 // Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru (Дата обращения: 26.04.2020).

On some issues of legislative regulation of the criminal-legal ban on violation of traffic rules and operation of vehicles

(Article 264 of the Criminal Code of the Russian Federation)

Kukhareva K.

Dudorov T.

Abstract. The article examines the existing model of disposition. 264 of the Criminal Code of the Russian Federation, as well as applications to it taking into account the subject, objective and subjective aspects of the main crime. It is concluded that they should be adjusted in accordance with the realities of transport traffic, the need to correlate the regulations of criminal and administrative legislation in the context of administrative preduction, as well as the criminalization of such an act as the transfer of control of a vehicle to a person deprived or ineligible to drive a motor vehicle, and who is intoxicated. It is also proposed to distinguish between the concepts of "actual finding a person in a state of intoxication" and "refusal to pass the examination" by refusing to simply list in a note to Art. 264 of the Criminal Code of the Russian Federation, excluding from the circle of persons who are intoxicated, persons who have not fulfilled the legal requirement of the authorized official to undergo a medical examination for the state of intoxication.

Keywords: vehicle, criminal responsibility, composition of the crime, administrative prejudgment.

References:

1. On road safety: Federal law of 10.12.1995 No. 196-Fz (ed. 30.07.2019) / Assembly of Russian legislation. 1995. No 50. Art. 4873.

2. On amending certain legislation of the Russian Federation to increase responsibility for road safety offences: Federal law of 31.12.2014 No. 528-Fz / Assembly of Russian legislation. 2015. No 1 (Part I). Art. 81.

3. On the Rules of the Road: Russian Government Decree of 23.10.1993 No. 1090 (Ed. 26.03.2020) (along with the "Basic Provisions for the Admission of Vehicles to Operate and the Duty of Officials to Ensure Road Safety") / Assembly of Acts of the President and the Government of the Russian Federation. 1993. No 47. Art. 4531.

4. Recommendations for the accounting and analysis of road accidents on the roads of the Russian Federation. Approved by Rosavtodor's order of May 12, 2015 No. 853-r / http://docs.cntd.ru/document/1200120721 (Date of appeal: April 26, 2020).

5. On the jurisprudence in cases of crimes related to traffic violations and operation of vehicles, as well as with their unlawful possession without the purpose of theft: The Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated 09.12.2008 No. 25 (ed. 24.05.2016) / Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. No 2. 2009.

6. Archive of the Central District Court of Voronezh. Criminal case Number 1-276/19.

7. Pankova O.V. Administrative Offences in the field of traffic: comment to Chapter 12 of the Russian Federation Code on Administrative Offences (Article). M.: Statute, 2016. 600p.

8. Lyubimov L.V. Road crimes: problems of legislative design of trains and differentiation of responsibility of road users: Dees. ... Kand. Legal. Sciences. Volgograd, 2005. 234p.

. S.A. Criminal-legal characterization of a special subject of a transport crime: Autoref. Dis. ... Kand. Legal. Sciences. Yekaterinburg, 2013. 22p.

10. Chuchaev A.I., Pozharsky A.Y. Transport crimes: concept, species, characteristic: Monograph. M.: Prospect, 2018. 256p.

11. On the procedure of medical examination for the state of intoxication (alcohol, narcotic or other toxic): Order of the Ministry of Health of Russia dated 18.12.2015 No. 933n (ed. 25.03.2019). Registered in the Ministry of Justice of Russia on March 11, 2016 No. 41390 / The official Internet portal of legal information http://www.pravo.gov.ru (Date of appeal: April 26, 2020).