Главная страница журнала "Центральный научный вестник"


Опубликовать статью


КАЧЕСТВО ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СЛЕДОВАТЕЛЯ КАК ДЕТЕРМИНАНТА ТАКТИКИ СУДА

Комбарова Елена Леонидовна

Доцент кафедры судебной экспертизы и криминалистики, к.ю.н.,

Центральный филиал Российского государственного университета правосудия,

Россия, г. Воронеж

Потанина Ирина Витальевна

  Доцент кафедры моделирования организационных систем, к.ю.н., доцент,

Воронежский филиал Российской академии народного хозяйства и  государственной службы при Президенте РФ,

Россия, г. Воронеж

 

Аннотация. В статье  характеризуются ошибки следователя, допускаемые им в процессе расследования уголовных  дел, исследуется  их влияние на тактико-криминалистическую деятельность суда.

Ключевые слова: качество правоприменительной деятельности, следователь, суд, следственные ошибки, тактика суда, обвинительный уклон, возвращение дела прокурору.

 

Качество работы следователя составляет основу  эффективного уголовного судопроизводства  не только в рамках  стадии предварительного расследования, но  и  в процессе  судебного разбирательства уголовных дел.

Именно следователь, осуществляя квалификацию деяния и формируя доказательства по уголовному делу, предопределяет объем и пределы судебного исследования фактов и обстоятельств преступления.

От качества работы следователя зависит тактика деятельности государственного обвинителя и адвоката-защитника, в своей совокупности обусловливая  необходимую активность суда в исследовании обстоятельств деяния, и соответственно,  характер и объем тактической деятельности судьи в процессе доказывания.

Влияние неэффективной работы  следователя на качество судебной деятельности весьма велико.

         А.Д. Назаровым осуществлена классификация следственных ошибок в зависимости от характера их влияния на ошибки суда. Автор выделяет следующую градацию:

1. Судебные ошибки, на появление которых в уголовном деле ни объективно, ни субъективно никак не могли повлиять ни следователь, ни прокурор (например, нарушение тайны совещательной комнаты, ошибки в составлении приговора, несправедливое назначение наказания).

2. Судебные ошибки, на появление которых в уголовном деле повлияли ошибки следователя, прокурора, но при рассмотрении уголовного дела в суде судья не имел объективной возможности их избежать – они вскрылись на ревизионных стадиях уголовного процесса.

3. Судебные ошибки, на появление которых в уголовном деле повлияли ошибки следователя, прокурора. При этом судья объективно имел возможность   избежать данных ошибок в ходе судебного разбирательства, но по различным причинам (спешка, небрежность, недобросовестность, поверхностный подход к изучению дела и анализу доказательств и т.д.), этого не произошло [1].

Очевидно, что именно последняя среди указанных выше разновидностей судебных ошибок демонстрирует взаимосвязь качества следственной и судебной деятельности.

Существуют различные классификации ошибок, допускаемых в процессе предварительного расследования. Важнейшей является градация ошибок по их сущностному содержанию, в рамках которой выделяются нижеследующие ошибки [2]:

1)                Следственные ошибки, выразившиеся в односторонности, неполноте исследования обстоятельств дела;

2)                Следственные ошибки, заключающиеся  в существенных нарушениях уголовно-процессуального законодательства;

3)                Неправильное применение следователем уголовного закона;

4)   Несоблюдение в уголовном процессе конституционных прав и свобод человека и гражданина.

Неправильное применение уголовного закона следователем – достаточно распространенная ошибка следователя. Суд вправе изменить квалификацию деяния, но лишь в сторону его смягчения: применения более мягкой нормы закона либо уменьшения объема обвинения за счет исключения отдельных эпизодов.

Переквалификация деяния судом не может являться деятельностью тактической, ибо осуществляется не творческий процесс поиска необходимой, но отсутствующей информации, сопряженный с необходимостью выбора наиболее оптимального варианта из равноальтернативных в условиях воспрепятствования (а именно таковыми характеристиками, на наш взгляд, должна обладать тактическая деятельность), а осуществляется сравнение, сопоставление, отождествление уже имеющейся в распоряжении  следователя информации, характеризующей признаки состава совершенного деяния, с положениями конкретной  статьи  Уголовного кодекса.

Отождествление, идентификация чего-либо  как исследовательский процесс не может носить тактический характер. А вот получение исходной информации (в данном случае – доказательств)  для осуществления идентификационного процесса, безусловно, может быть, а зачастую и сопряжено с тактической деятельностью при наличии воспрепятствования в формировании данной информации.   

Существенные нарушения уголовно-процессуального законодательства.

Разъяснение понятия «существенные нарушения уголовно-процессуального закона» содержится в ст.389.17 УПК РФ, согласно которой таковыми являются такие нарушения, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Применительно к процессу расследования это прежде всего нарушения, препятствующие разрешению дела по существу, в частности, нарушения при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта,  исключающие возможность принятия судом законного и мотивированного решения, и являющиеся основаниями для возвращения дела прокурору для устранения препятствий в его рассмотрении.

Однако в законодательстве отсутствует перечень нарушений требований УПК, предъявляемых к вышеуказанным процессуальным актам.

Частично этот пробел восполняют нормы Постановления Пленума ВС РФ от 22.12.2009г. №28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству», в п.14  которого говорится о том, что «при решении вопроса о возвращении уголовного дела прокурору по основаниям, указанным в статье 237 УПК РФ, под допущенными при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта нарушениями требований уголовно-процессуального закона следует понимать такие нарушения изложенных в статьях 220, 225 УПК РФ положений, которые служат препятствием для принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения или акта. В частности, исключается возможность вынесения судебного решения в случаях, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении или обвинительном акте, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого; обвинительное заключение или обвинительный акт не подписан следователем (дознавателем), обвинительное заключение не согласовано с руководителем следственного органа либо не утверждено прокурором, обвинительный акт не утвержден начальником органа дознания или прокурором; в обвинительном заключении или обвинительном акте отсутствуют указание на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу» [3].

Тем не менее, отсутствие четкого перечня существенных нарушений требований УПК, предъявляемых к процессуальным актам, обусловливает наличие судейского  усмотрения при разрешении данного вопроса.

 Спектр существенных нарушений уголовно-процессуального законодательства весьма велик.

В их числе можно выделить нарушения прав  участников процесса: различного рода нарушения права обвиняемого на защиту, выражаемые в неясности формулировки обвинения, препятствующей реализации права обвиняемого знать суть обвинения, непредоставлении переводчика  лицу, невладеющему языком уголовного судопроизводства; привлечение ненадлежащего лица в качестве законного представителя несовершеннолетнего (расценивается судом как отсутствие у лица законного представителя),  неуведомление следователем обвиняемых об установленном судом ограничении срока ознакомления с материалами дела и т.д.

Наиболее значительное количество нарушений уголовно-процессуального законодательства со стороны следователей (дознавателей) обусловлено некачественным составлением уголовно-процессуальных актов. К их числу следует отнести ошибки в постановлении обвинительного заключения: неверные сведения о личности обвиняемого, неполнота и  неконкретность в описании места события, преступных действий и способов совершения преступления, чаще всего  по делам о сложных и длительных по исполнению, продолжаемых либо длящихся преступлений, а так же связанных  с исполнением служебных либо иных обязанностей; отличия в формулировке обвинения в постановлении  о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении и т.д.

 Безусловным препятствием для рассмотрения дела судом  является неутверждение  обвинительного заключения прокурором.

Часто имеют место  ошибки, допущенные при составлении и вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого.

  Согласно п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого должно содержать описание преступления с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пунктами 1-4 части первой ст. 73 УПК РФ. Аналогичные требования согласно ч. 1 ст. 225 УПК РФ предъявляются к содержанию обвинения, формулируемому в обвинительном акте.   Поскольку суд не вправе самостоятельно дополнять предъявленное обвинение или существенно изменять обстоятельства в фабуле обвинения, а установление указанных обстоятельств, входящих в предмет доказывания, обязательно при доказывании виновности привлеченного лица, указанные недостатки являются нарушениями, препятствующими рассмотрению дела судом.

Также существенным нарушением является невручение копии обвинительного заключения обвиняемому прокурором.

Будут ли являться данная деятельность суда по обнаружению и устранению уголовно-процессуальных ошибок тактической? 

Во-первых, подлежит выявлению и оценке, во –первых,  само допущенное нарушение. При этом характер и  степень данного нарушения УПК РФ  ввиду отсутствия в законе и иных актах четко определенного исчерпывающего перечня   обусловливают необходимость активизации судейского усмотрения.

Во-вторых, судом исследуется  не только сущность самого нарушения, но и возможность устранения такового в судебном заседании без возвращения дела прокурору, ибо по смыслу закона дело подлежит возвращению прокурору лишь то уголовное дело, в котором невозможно устранить допущенные органами предварительного расследования нарушения в судебном заседании. Если это требование не учтено судом, то возникает самостоятельное основание для отмены судебного решения.

В тех случаях, когда существенное нарушение закона, допущенное в досудебной стадии и являющееся препятствием к рассмотрению уголовного дела, выявлено при судебном разбирательстве, суд, если он не может устранить такое нарушение самостоятельно, по ходатайству сторон или по своей инициативе возвращает дело прокурору для устранения указанного нарушения при условии, что оно не будет связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия [4].

Таким образом, при анализе  существенных нарушений уголовно-процессуального закона налицо оценочный характер судебной деятельности, сопряженный с возможностью выбора решения.

В равной степени имеет место наличие воспрепятствования судебному разрешению уголовного дела, находящее свое выражение  в нарушении прав личности в уголовном процессе,   неправильности  процессуального порядка производства по делу.

При этом нарушения могут касаться как сугубо процессуальной формы производства по делу в ее узком значении, что обусловит совершение судом лишь определенных познавательно-удостоверительных операций ( например, установление  факта  разъяснения обвиняемому следователем его прав и обязанностей или же факта вручения обвиняемому копии обвинительного заключения), так и, в равной степени, нарушения могут  уже затрагивать и  содержательную составляющую, например, структуру процессуального акта  и характеризоваться   неполнотой и  неконкретностью в описании места события, преступных действий и способов совершения преступления.

Таким образом, при осуществлении судом действий, связанных с возвращением дела прокурору, будут иметь место все необходимые составляющие природы тактической деятельности субъектов доказывания: наличие в той или иной форме воспрепятствования процессу судебного исследования, выражаемое  в отсутствии организационных возможностей для суда  осуществить полноценное судебное разбирательство с целью установления достоверных обстоятельств исследуемого события;   необходимость  преодоления данного воспрепятствования; наличие  судейского усмотрения при установлении данных обстоятельств, выражаемое в возможности принятия судом  самостоятельного, а не императивно установленного законом решения из нескольких альтернативных.

Элементы тактического характера присутствуют в деятельности суда по выявлению и устранению  существенных уголовно-процессуальных нарушений, однако в любом случае  при нарушениях уголовно-процессуальной формы более правильно вести речь  о тактике организации судебной деятельности, а не о тактике познания.

Далее. Результаты научных исследований наглядно демонстрируют, что в структуре следственных ошибок со значительным перевесом преобладает такой тип ошибок как односторонность и неполнота предварительного расследования [5].

Научные подходы к толкованию понятия односторонности и неполноты доказывания неоднозначны.

Одни авторы трактуют неполноту предварительного расследования как несоответствие структуры предварительного расследования положениям   статьи 73 УПК РФ, другие как недостаточную совокупность допустимых доказательств для обоснования выводов обвинительного заключения, третьи  – как неполный процесс исследования каждого доказательства [6]; односторонность понимается и как неисследованность каждого обстоятельства всесторонне, и как неотражение всех сторон состава конкретного преступления [7].

Ян. Е.И. совершенно справедливо отмечает необходимость разграничения уголовного-правового, уголовно-процессуального и криминалистического  аспектов данных категорий, предлагая использовать в качестве критерия уголовно-правовой и процессуальной составляющей цели доказывания, а составляющей криминалистической – методы исследования обстоятельств дела. Соответственно, отмечает автор, односторонность – это неисследованность всех юридически значимых обстоятельств, регламентированных ст.73 УПК РФ, а неполнота – недостаточная достоверность доказательств, обусловленная малым  количеством и совокупностью доказательств по каждому факту и обстоятельству. С позиций криминалистики,  считает ученый, односторонность – это непроверка следователем всех возможных версий, неполнота же возникает вследствие некачественного применения ситуационного подхода,  предопределяющего выбор средств доказывания [8].

Весьма часто в процессе судебного разбирательства суд  сталкивается с очевидной неполнотой доказательственной информации, препятствующей принятию объективного решения, усматривает  противоречия в имеющихся доказательствах по делу.

Именно устранение данных препятствий на пути полного и глубокого познания судом  всех обстоятельств исследуемого события обусловливает необходимость наличия тактики судебной деятельности, выражаемой в принятии необходимых процессуальных тактических решений и производстве судебных действий следственного характера.

Однако ранее суд был, по сути, ограничен в установлении фактических обстоятельств дела.

Согласно ст.252 УПК РФ изменение обвинения судом допустимо, если не ухудшается положение обвиняемого и не нарушается его право на защиту. Суд, как многократно разъяснялось  в решениях Конституционного Суда РФ, не вправе восполнять неполноту предварительного расследования,  так как, устраняя фактические ошибки и недостатки следственной деятельности, осуществляет тем самым не функцию правосудия, а функцию  обвинения. 

Таким образом, как  отмечает   М.К. Свиридов, у суда, в случае сомнений в виновности конкретного лица в совершении преступления в том объеме, который вменялся следователем, оставалось два выхода: либо, даже при наличии сомнений, положить в основу обвинительного приговора обвинительную фабулу, предложенную ему следователем и прокурором (что противоречит всем законодательным нормам, в частности, правилам оценки доказательств в уголовном процессе), либо, используя презумпцию невиновности, вынести оправдательный приговор в связи с недостатком доказательств для достоверного установления обстоятельств преступления, что, в свою очередь, не отвечает назначению правосудия, реализации задач уголовного процесса, делает невозможным вынесение  объективного, обоснованного и справедливого приговора, и влечет нарушение прав потерпевших от преступления [9].

Однако, в настоящее время суд наделен процессуальными возможностями установления фактических обстоятельств дела в полном объеме, ибо согласно  п.6 ч.1 ст.237 УПК РФ, если  в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий указанных лиц как более тяжкого преступления, общественно опасного деяния, суд по ходатайству сторон или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения.

Отдельные ученые полагают, что возвращением дела для дополнительного расследования в случае неполноты произведенного дознания или предварительного следствия, а также при наличии оснований для предъявления другого обвинения либо для изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении, обеспечивается восполнение недостатков обвинительной деятельности, и тем самым суд реализует функцию уголовного преследования [10].

Однако мы убеждены, что подобные опасения являются необоснованными.

Мы полагаем, что сама постановка подобной проблемы должна звучать иначе.

           Нельзя забывать о том, что и следователь, и суд – самостоятельные субъекты доказывания, осуществляющие оценку доказательств по внутреннему убеждению. И достаточно закономерно, что   в  силу  различного  опыта, неодинаковой профессиональной компетентности, человеческой индивидуальности, данные субъекты имеют различные воззрения относительно  объема  и пределов  доказывания при рассмотрении конкретного уголовного дела,  поскольку оценивают доказательства на основе внутреннего убеждения и зачастую имеют неодинаковое представление о степени достоверности установленных фактов и обстоятельств.

Суд не устраняет ошибки следователя, он познает событие, оценивая факты и обстоятельства со своих позиций, по своему внутреннему убеждению.

В данной ситуации следует вести речь не об исправлении судом следственных ошибок, что, безусловно, не отвечает назначению суда и сути судебной деятельности, а исключительно об устранении препятствий для  рассмотрения дела судом. Именно данная формулировка совершенно справедливо представлена законодателем  в ч.1 ст.237 УПК РФ и подлежит применению для характеристики  данной ситуации.

Ошибками же подобные недочеты и пробелы  следователя могут быть признаны лишь после вынесения судебного решения, но никак не в процессе судебного исследования доказательств. На этом этапе может иметь место лишь разница усмотрения следователя и суда в части полноты и достоверности собранной доказательственной информации.

Потому изначально неверно, некорректно  позиционировать данную деятельность суда как устранение следственных ошибок. Это не так.  Следователь представил свое видение происшедшего события, а в судебной стадии выявлены иные фактологические  обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации  действий лица как более тяжкого преступления.  Очевидно, что в данных условиях вынесение судом объективного и справедливого приговора невозможно. Но суд не может и не должен наличие данных обстоятельств, являющихся основанием для возвращения дела прокурору, позиционировать как неизбежное  следствие ошибок следователя, которые он должен устранить. В подобном случае судья неизбежно теряет объективность и  беспристрастность в процессе разрешения дела по существу.  

Данная деятельность суда, бесспорно, будет являться тактической, поскольку имеет целью устранение помех для реализации  назначения уголовного судопроизводства, она сопряжена  с оценочными суждениями, наличием судейского усмотрения и возможностью выбора в принятии решения.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 02.07.2013г. №16-П указывается, что «правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах, федеральный законодатель, устанавливая порядок его отправления, обязан предусмотреть механизм (процедуру), который гарантировал бы вынесение правосудных, т.е. законных, обоснованных и справедливых, судебных решений… Безусловное следование инициативе стороны обвинения или защиты, заявленному заинтересованным лицом ходатайству, которые всегда преследуют собственный процессуальный интерес, означало бы недопустимое ограничение самостоятельности суда как носителя публичной по своей природе судебной власти, осуществляемой самостоятельно, свободно и независимо от позиции той или другой стороны. Вместе с тем не может рассматриваться как принятие на себя судом не свойственной ему функции обвинения вынесение решения, направленного на исправление допущенных органами, осуществляющими уголовное преследование, нарушений или ошибок, которые могут затрагивать интересы как обвиняемых, так и потерпевших, - иное вынуждало бы его принять решение, заведомо противоречащее закону, что в принципе недопустимо… неправильное применение положений Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Российской Федерации, неправильная квалификация судом фактически совершенного обвиняемым деяния, а потому неверное установление основания уголовной ответственности и назначения наказания (хотя и в пределах санкции примененной статьи) влекут вынесение неправосудного приговора, что недопустимо в правовом государстве, императивом которого является верховенство права, и снижает авторитет суда и доверие к нему как органу правосудия» [11].

Список использованной литературы:

 

1.        Свиридов М.К. Устранение судом следственных ошибок в судебном разбирательстве // Вестник Томского государственного университета. Право. 2015. -  №2 (16).

2.        Назаров А.Д. Влияние следственных ошибок на ошибки суда. – Санкт-Петербург: Юрид. Центр Пресс,2003. – 323с.

3.        Постановление Пленума ВС РФ от 22.12.2009г. №28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству» // СПС «Консультант+»

4.        Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.03.2004г. №1 «О применении судами норм  Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «Консультант+»

5.         Назаров А.Д. Указ. соч. – 323с.

6. Цит. по: Ян Е.И. Уголовно-процессуальное и криминалистическое понимание односторонности, неполноты и необъективности предварительного расследования преступлений // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. – 2018. - №3. – С.143-149.

7. Советский уголовный процесс / под ред. Н.С. Алексеева и  В.З. Лукашевича. – Л., 1969; Николайчик Н.И. Всесторонность, полнота и объективность предварительного расследования. – Минск, 1969.

8. Ян Е.И. Уголовно-процессуальное и криминалистическое понимание односторонности, неполноты и необъективности предварительного расследования преступлений // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. – 2018. - №3. – С.143-149.

9.Свиридов М.К. Устранение судом следственных ошибок в судебном разбирательстве // Вестник Томского государственного университета. Право. 2015. -  №2 (16).

10. Лазарева В.А. Возвращение института дополнительного расследования: бессилие реформы или гарантия справедливости. – URL: http:// www.iuaj.net/node/237; Ежова  Е.В. Роль суда в установлении истины по  уголовному делу // Библиотека криминалиста. – 2012. - №4 (5).

11. Постановление Конституционного Суда РФ от 02.07.2013г. №16-П «По делу о проверке конституционности  положений части  первой ст.237 УПК РФ в связи с жалобой гражданина республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда» // www.consultant.ru/document/cons_doc

 

Сведения об авторах:

Комбарова Елена Леонидовна – кандидат юридических наук, доцент кафедры судебной экспертизы и криминалистики, ЦФ ФГБОУВО «РГУП», Россия, г. Воронеж

Потанина Ирина Витальевна – кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры моделирования организационных систем, Воронежский филиал Российской академии народного хозяйства и  государственной службы при Президенте РФ, Россия, г. Воронеж

 

THE QUALITY OF THE ENFORCEMENT ACTIVITIES OF THE INVESTIGATOR AS A DETERMINANT OF THE TACTICS OF THE COURT

E.L. Kombarovа

I.V. Potaninа

Abstract. The article characterizes the investigator's mistakes made during the investigation of criminal cases, examines their impact on the tactical and forensic activities of the court.

Key words: quality of law enforcement, investigator, court, investigative errors, court tactics, accusatory bias, return of the case to the рrosecutor.

 

References:

 1. Sviridov M. K. Elimination of investigative errors in court proceedings by the court. Bulletin of Tomsk state University. Right. 2015. - №2 (16).

 2. Nazarov A. D. Influence of the investigative errors on the errors of the court. - St. Petersburg: Lawyer. Press Center, 2003. - 323c.

 3. The resolution of Plenum of VS of the Russian Federation dated 22.12.2009. №28 "About application by courts of norms of the criminal procedural legislation, regulating preparation of criminal case to trial" // SPS "Consultant+»

 4. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 05.03.2004 №1 "on the application by the courts of The criminal procedure code of the Russian Federation" / / SPS "Consultant+»

 5. Nazarov, Edict. Op. – 323S.

 6. Cyte. by: Jan E. I. Criminal procedure and criminalistic understanding of the one-sidedness, incompleteness and bias of the preliminary investigation of crimes // Bulletin of the East Siberian Institute of the Ministry of internal Affairs of Russia. - 2018. - №3. - P. 143-149.

7. Soviet criminal process / ed. N.S. Alekseeva and V. Z. Lukashevich. – L., 1969; Nikolaichik, N. And. Comprehensiveness, completeness and objectivity of the preliminary investigation. - Minsk, 1969.

8. Yang, E. I., Criminal procedure and forensic understanding of one-sidedness, incompleteness and partiality of the preliminary investigation of crimes // Bulletin of the East Siberian Institute of MIA of Russia. - 2018. - №3. - P. 143-149.

9.Sviridov M. K. Elimination of investigative errors in court proceedings by the court. Bulletin of Tomsk state University. Right. 2015. - №2 (16).

10. Lazarev V. A. the Return of the Institute of additional investigation: the powerlessness of the reform or the guarantee of justice. – URL: http:// www.iuaj.net/node/237; Ezhova E. V. the role of the court in establishing the truth in a criminal case // Library CSL. - 2012. - №4 (5).

11. The constitutional Court of Russia dated 02.07.2013 №16-P "On business about check of constitutionality of provisions of part one of article 237 of the criminal procedure code of the Russian Federation in connection with the complaint of the citizen of the Republic of Uzbekistan B. T. Gadaeva and request of Kurgan regional court" // www.consultant.ru/document/cons_doc.